Российская логистика сегодня напоминает того самого героя из боевика, который, несмотря на все трудности, продолжает двигаться вперед. Правда, движение это замедленное и далеко не такое стремительное, как раньше. Падение спроса на перевозки и ожесточенная ценовая война среди компаний приводят к снижению активности в отрасли. А себестоимость транспортных услуг растет, как снежный ком, заставляя компании урезать расходы и рисковать качеством обслуживания и безопасностью товаров.
С 2022 года санкции стали не только частью международной повестки, но и добрались до ценников на грузовые перевозки. Самое печальное положение сложилось в Северо-Кавказском федеральном округе, где тарифы на автомобильные перевозки подскочили почти на 40%, и в Дальневосточном – на 28–30%. Причина проста: подорожали морские и дорожные перевозки.
Наибольшее влияние на тарифы оказало сокращение объема воздушных перевозок. В сфере автомобильных перевозок наблюдается снижение объемов из-за увеличения железнодорожного трафика. Однако существенно выросло количество заявок на перевозки по коридору «север-юг»: в Иран, Турцию, Армению, Грузию. Увеличилось и число заявок на перевозки в страны Средней Азии. Рост наблюдается и в Приморском крае, что связано с приоритетами внешней торговли с Китаем.
Особенно неприятная ситуация складывается в автомобильных грузоперевозках, которые составляют около 70% от общего объема всех перевозок в стране. Снижение объемов подтверждается статистикой. В начале 2025 года объем автомобильных перевозок сократился примерно на 30% по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года. В результате, около 15-17% автопарков перевозчиков простаивают. В Поволжском и Уральском регионах этот показатель достигает 40%, что является серьезным сигналом для отрасли.
Причин много: нехватка грузов, особенно в сборных перевозках, и падение потребительской активности в таких секторах, как строительство и промышленность. К тому же, высокие ключевые ставки делают кредиты дорогими, и многие компании просто не могут позволить себе активные заказы на транспортные услуги. Вместо того чтобы инвестировать в будущее, бизнесы начинают экономить, что, конечно же, приводит к падению торговли.
Дополнительную нагрузку на ситуацию оказывает увеличение автопарков у крупных ритейлеров и маркетплейсов, таких как Wildberries и Ozon, которые теперь предпочитают перевозить грузы собственными силами. Поначалу это казалось выгодным, сейчас превращается в дополнительную нагрузку для всего рынка.
Не только автомобильный транспорт страдает от экономического охлаждения. Железнодорожная логистика тоже дала сбой: объемы перевозок падают, и это связано с рядом факторов, от экономических трудностей до снижения экспорта угля и нефтепродуктов. Особенно заметно сокращение объемов в таких категориях, как железная руда, черные металлы, химические и минеральные удобрения.
Однако не все так плохо: строительные грузы все же продемонстрировали рост – на 17,5-18%. Это можно объяснить тем, что часть грузов, которые раньше шли по воздуху и автодорогам, теперь перевозят по железным дорогам. Но в целом тренд на уменьшение объемов остается в силе.
Я бы выделил семь основных проблем, с которыми логистика может столкнуться в 2025-2026 годах:
Но не все так печально, как может показаться на первый взгляд. Уже в 2024 году наметился рост грузопотока через порты Юго-Восточной Азии и Ближнего Востока – новые рынки, такие как Азия и Латинская Америка, начали привлекать внимание российских перевозчиков. На помощь пришла цифровизация: в 2024 году она ускорила логистические процессы на 45%, повысив эффективность и снизив издержки.
Проекты по модернизации инфраструктуры также не стоят на месте: улучшение дорог, мостов и увеличение пропускной способности транспортных узлов продолжается. В 2025 году правительство планирует усилить инвестиции в транспортную сферу на 20%, что должно помочь России укрепить свои позиции на мировом рынке.
Так что, несмотря на все сложности, российская логистика уверенно движется вперед, пусть и не так быстро, как хотелось бы. Главное – не падать духом и продолжать искать новые пути.
18 апреля – старт программы МВА «Производственный менеджмент и операционная эффективность».
С 1 сентября 2025 года в России заработал профстандарт «Специалист по управлению проектами социального воздействия, мониторингу, контролю и оценке социальных эффектов», а 12 сентября Национальное агентство развития квалификаций утвердило первые профессиональные квалификации по этому направлению. Что это означает для вузов, регионов и бизнеса, почему «плата за успех» – не метафора, а новая логика финансирования, и как быстро стране удастся закрыть кадровый дефицит – рассказывает к.х.н., профессор Института МИРБИС, член Совета директоров Национальной ассоциации обучения предпринимательству и ответственный секретарь Совета по профессиональным квалификациям в сфере управления и права Елена Переверзева.
В МИРБИС открылась новая группа Президентской программы подготовки управленческих кадров. Обучение начали двадцать слушателей, и каждый пришел не «за корочкой», а с конкретным проектом развития своей организации. В этом наборе участники выбрали программу «Менеджмент и управление развитием организации» – именно на ее полноценной реализации вуз сосредоточит ресурсы в текущем году.
В МИРБИС мы искренне верим: теория и практика работают на результат только вместе – особенно когда рядом есть живое общение. 1 октября в Школе сомелье CavaCava мы провели первую встречу винного клуба Win Wine с Аллой Третьяковой – руководителем программы MBA «Управление персоналом» в МИРБИС и заместителем управляющего директора по организационному развитию группы компаний «Шоколадница».
В сердце динамичной Москвы зарождается вдохновляющая история: Школа бизнеса МИРБИС взяла под свое крыло двух уникальных пернатых созданий Московского зоопарка.
Бизнес-школа МИРБИС объявила о назначении Михаила Соловьева новым руководителем программы MBA «ИТ-менеджмент». Михаил, известный специалист в области внедрения цифровых решений и развития ИТ-инфраструктуры, сменяет на этом посту Владимира Туровцева, который сосредоточится на стратегическом направлении в рамках другой программы MBA.
